18 декабря 1995 г. Центральная избирательная комиссия ЧР объявила: выборы состоялись, проголосовало более 60% населения, главой Чеченской Республики избран Д.Завгаев. По сообщению противников проведения выборов в ЧР, из 300 населенных пунктов Чечни 200 заявили о том, что на их территории выборы не проводились.
19 декабря 1995 г. в Урус-Мартан из Грозного был направлен отряд чеченской милиции. Благодаря усилиям Р.Гелаева и главы городской администрации Юсупа Эльмурзаева столкновений удалось избежать.
19–20 декабря 1995 г. после массированных обстрелов, бомбардировок и тяжелых боев федеральные войска заняли Гудермес и приступили к «зачистке» города.
29 декабря 1995 г. указом Б.Н. Ельцина 1430 «общее руководство по обеспечению безопасности, законности прав и свобод граждан, охране общественного порядка, борьбе с преступностью, разоружению всех незаконных вооруженных формирований на территории ЧР» было возложено на министра внутренних дел генерала армии А.С. Куликова.
Указ назначал командующего войсками СКВО генерал-полковника А.В. Квашнина ответственным за координацию деятельности Вооруженных Сил РФ и временных объединенных сил на территории ЧР, а генерал-лейтенанта В.В. Тихомирова – командующим временными объединенными силами. Замена генерала ВВ Шкирко на армейского генерала Тихомирова, формально подчиненного этим указом Куликову, предвещала активизацию боевых действий, но одновременно разрушала исполнительскую вертикаль в командовании федеральными силами.
Цитата
Цитата:
Переходя от первого года чеченской войны ко второму, отметим два характерных отличия этих периодов, которые не могли не повлиять на характер изложения в нашей «Хронике».
1. События 1994–1995 гг. можно представить себе как элементы единого процесса: федеральные войска наступают и последовательно берут под контроль территорию Чечни: Грозный, плоскостные районы, горные районы; чеченские отряды – сопротивляются. В действиях и тех и других есть общая логика, и хронологическое перечисление событий является одновременно логическим. Отбирая эпизоды для нашей Хроники, мы могли руководствоваться этой логикой, полагая, что вне этого процесса значимых событий, в общем, не было. Немаловажно и то, что журналисты и активисты неправительственных организаций могли, руководствуясь своим пониманием этой логики, наблюдать за происходящим: даже внезапные события, как правило, не были неожиданными. Это делало работу журналистов более или менее эффективной: они оказывались на месте вовремя, и впоследствии их разрозненные репортажи складывались в единую картину.
Возобновление войны через полгода после Буденновска произошло в ситуации, когда силы обеих сторон размещались на одной и той же территории и каждая заявляла о своем контроле над ней. Партизанская война сил ЧРИ и контрпартизанские действия федеральных сил шли не на линии, а повсеместно. Место и время каждая сторона определяла себе в соответствии со своими – теперь уже далеко не очевидными – представлениями и планами.
Хронология при этом становится весьма условной: хроника утрачивает логику. Если главное событие данного периода определяется инициативой сторон, то Хроника для полноты и адекватности должна быть многолинейным повествованием. С федеральной стороны не всегда согласованно действовали штабы Объединенной группировки, группировок Вооруженных Сил и внутренних войск, Главное управление оперативных штабов МВД. С чеченской же стороны автономно вели боевые действия до пятнадцати «фронтов».
Надо ли говорить, что действия журналистов в этих условиях становились хаотичными (или, говоря мягче, они работали по собственному плану), а своевременное их появление на месте событий – делом случая.
И на фоне хаоса военных действий в этот период становится заметно влияние логики политического процесса в Москве, где в преддверии президентских выборов время пришло в движение, на происходящее в Чечне. Нам представляется, важно отслеживать эту логику московского времени, выстраивая в хронологию основных событий «остановившегося времени» в Чечне. Нам кажется, что такая точка зрения позволяет разглядеть в последующих восьми месяцах войны контуры мира, наступившего, как может показаться, совершенно неожиданно.
2. В первые два-три месяца войны внимание журналистов и общественности было приковано к информации из Чечни, которая шла первой в программах новостей. С другой стороны, журналисты имели возможность добывать эту информацию, работая на чеченской стороне. Им не мешало «тройное кольцо» федеральных войск, якобы блокировавших Грозный, которое существовало лишь в официальных сводках – вместе с еще более несусветными выдумками. Учитывая, что подобными сводками и ограничивалась информация с федеральной стороны, которая была практически «закрыта» для журналистов, неудивительно, что официоз оказывал малое влияние на информационный поток из зоны конфликта.
Даже после того, как в феврале 1995 г. боевые действия переместились из Грозного и композиция чеченской драмы утратила единство места, а сообщения с театра военных действий исчезли с первых полос газет, в экстремальных ситуациях журналисты, депутаты Федерального Собрания, представители неправительственных организаций могли привлечь внимание общественности к происходящему (как было после трагедии в Самашках) и даже изменить ход событий (как было в Буденновске). Надежда как-то повлиять на происходящеебыла немаловажным стимулом как для журналистов и правозащитников, так и для чеченской стороны, способствовавшей в то время их работе.
Через год все переменилось. Федеральная сторона стала более доступна для журналистов, официозные сообщения охотнее использовались в СМИ. Информационная блокада «нежелательных» районов оказывалась гораздо более плотной и успешной; исключения (Первомайское в январе и Грозный в августе) лишь подтверждают правило. Общественный интерес к «бесконечной истории» войны, напротив, почти иссяк. Надежда что-то изменить, казалось, оставила российских журналистов, депутатов, правозащитников. Враждебность и подозрительность пришли на смену надежде и у многих чеченцев.
Картина второго года чеченской войны, запечатленная средствами массовой информации, подобна осыпавшейся мозаике. В потоке полуофициозных сообщений тонут немногочисленные репортажи журналистов, побывавших на месте событий, в том числе и на чеченской стороне. Из горных районов репортажей практически не было.
Все эти обстоятельства объясняют очевидную неполноту нашей «Хроники».
|
В начале января 1996 г. прибывший в Грозный новый глава миссии ОБСЕ швейцарский дипломат Тим Гульдиманн заявил, что для достижения мира в республике необходимы полномасштабные переговоры всех заинтересованных сторон.
4 января 1996 г. начальник Главного штаба вооруженных сил ЧРИ А.Масхадов приказал прекратить все нападения, провокации, террористические акты в тылу федеральных сил. В ответ в тот же день командующий Объединенной группировкой генерал-лейтенант В.В. Тихомиров в интервью «Интерфаксу» сказал: «На заявление бандита я не реагирую», а Д.Дудаев, выступая по «Президентскому телеканалу», заявил, что не допустит прекращения войны в Чечне, даже если этого захочет Россия.
9 января 1996 г. чеченские отряды под командованием С.Радуева, Х.Исрапилова и Т.-А.Атгериева совершили налет на город Кизляр, атаковали военный аэродром и, захватив в городе более 1500 заложников, закрепились в городской больнице.
Утром 10 января 1996 г. в результате переговоров с представителями руководства Республики Дагестан террористы освободили большинство заложников, а в 6.45, посадив в 11 автобусов и три КамАЗа более 100 заложников, покинули Кизляр, чтобы вернуться в Чечню. Однако после пересечения дагестано-чеченской границы в районе села Первомайское колонна была обстреляна ракетами с вертолетов. Террористы с заложниками вернулись в Первомайское, захватив дежурившую на блок-у группу ОМОНовцев из Новосибирска.
10–14 января 1996 г. село Первомайское было блокировано федеральными войсками. Чеченские отряды готовились к обороне. В результате переговоров было освобождено незначительное число заложников.
15 января 1996 г. начался штурм села федеральными войсками с применением тяжелого вооружения. В последующие четыре дня в ходе штурма село было полностью разрушено, освободить удалось лишь незначительное число заложников.
16 января 1996 г. в Грозном были похищены 29 командированных в Чечню энергетиков.
Утром 18 января 1996 г. в Первомайском чеченские отряды вышли из окружения и увели с собой в Чечню заложников. Процесс освобождения заложников продолжался еще месяц – до 19 февраля.
В конце января 1996 г. В.С. Черномырдин направил депутатам Государственной Думы письмо «О ситуации в ЧР и дальнейших мерах по ее стабилизации». В письме ответственность за срыв переговоров целиком возлагалась на руководство ЧРИ. Итоги же выборов, говорилось там, «обозначили реальное соотношение сил в республике и выявили ориентацию населения» на поддержку политики Д.Завгаева.
Предлагалось все больше вовлекать население Чечни в процесс разрешения кризиса «во внутричеченских рамках», для чего, в частности, провести в апреле–мае новые выборы, теперь уже в законодательный орган ЧР. В.С. Черномырдин предлагал делать упор на «разоружение незаконных вооруженных формирований» федеральными войсками и успокаивал депутатов тем, что силовым мерам «будет предшествовать серьезное пропагандистско-информационное обеспечение», вместе с тем указывая на неизбежность новых жертв, «в том числе – среди гражданского населения».